Немецкие племена. История германии

В широко известном феномене Великого переселения народов немалую, если не решающую роль сыграли германцы. Германцы - это племена индоевропейской языковой группы, занимавшие к I в. н.э. земли между Северным и Балтийским морями, Рейном, Дунаем, Вислой и в Южной Скандинавии. Проблема происхождения германских племён чрезвычайно сложна. Как известно, у германцев не было ни своего Гомера, ни Тита Ливия, ни Прокопия. Всё, что мы о них знаем, принадлежит в основном перу греко-римских историков, язык сочинений которых не всегда адекватен явлениям германской действительности.

Прародиной германцев являлась Северная Европа, откуда началось их движение на юг. Это переселение столкнуло германские племена с кельтами, что привело в одних районах к конфликтам, в других - к союзу и этническому взаимовлиянию.
Сам этноним «германцы» кельтского происхождения. Сначала кельты называли так племя тунгров, затем все живущие на левом берегу Рейна племена. Римские авторы заимствовали этот этноним у кельтов, однако греческие писатели ещё долго не отличали германцев от кельтов.

Германские племена принято делить на три группы: северогерманские, западногерманские и восточногерманские. Юг Скандинавии и полуостров Ютландия являлись общей родиной, «мастерской племён» северных, восточных и западных германцев. Отсюда часть из них по океанскому побережью продвинулась на север Скандинавии. Основная масса племён с IV в. до н.э. сохранила тенденцию к движению на юг вглубь континента и на запад. Северные германцы - это племена Скандинавии, которые не ушли на юг: предки современных датчан, шведов, норвежцев и исландцев. Восточные германцы - племена, переселившиеся из Скандинавии в Среднюю Европу и расселившиеся в междуречье Одера и Вислы. Среди них готы, гепиды, вандалы, бургунды, герулы, ругии. Вопрос о времени заселения ими этих районов остаётся спорным. Однако к началу н.э. они уже размещались в данном регионе. Самая значительная группа - это западные германцы. Они делились на три ветви. Одна - это племена, обитавшие в районах Рейна и Везера, т.н. рейнсковезерские германцы или культовое объединение истевонов. Сюда входили батавы, маттиаки, хатты, тенктеры, бруктеры, хамавы, хасуарии, хаттуарии, убии, усипеты и херуски. Вторая ветвь германцев включала племена североморского побережья (культовый союз ингевонов). Это кимвры, тевтоны, фризы, хавки, ампсиварии, саксы, англы и варны. Третьей ветвью западногерманских племён был культовый союз герминонов, куда входили свевы, лангобарды, маркоманны, квады, семноны и гермундуры.

Общая численность германских племён в I в. н.э. составляла около 3-4 млн. чел. Но эта скромная цифра к началу Переселения снизилась, ибо германский племенной мир нёс человеческие потери в результате войн и межплеменных конфликтов. На него обрушились эпидемии и потрясения из-за периодических колебаний климатических условий, естественных изменений ресурсов фауны и флоры, преобразования ландшафтов в результате использования огня, новых орудий или приёмов труда.

Уже в раннее время германцы занимались земледелием. Оно являлось вспомогательным типом хозяйства. В некоторых районах под пшеницей были заняты значительные площади. Однако среди посевных культур преобладал ячмень, из которого кроме хлеба изготовляли пиво. Сеяли также рожь, овёс, просо, бобы, горох. Германцы выращивали капусту, салат, корнеплоды. Потребность в сахаре компенсировалась за счёт мёда. У некоторых племён важную роль играли охота и рыболовство. Следует отметить, что пользуясь сохой и колёсным плугом, германские племена могли обрабатывать только лёгкие почвы. Поэтому испытывалась постоянная нехватка пахотных земель. Хозяйственный уклад германцев отличался примитивностью, «от земли они ждут только урожая хлебов». Примитивная система земледелия требовала больших площадей для прокормления сравнительно немногочисленного населения. Поиски таких земель приводили в движение целые племена. Шёл захват владений соплеменников, а позже и удобных земель на территории Римского государства.

До начала Переселения главенствующая роль в хозяйственной жизни германских племён принадлежала скотоводству. Скот - «единственное и самое любимое их достояние». Скотоводство было особенно развито в районах, изобилующих лугами (Северная Германия, Ютландия, Скандинавия). В этой отрасли хозяйства были заняты главным образом мужчины. Они выращивали крупный рогатый скот, лошадей, свиней, овец, коз, домашнюю птицу. Домашним скотом дорожили, видя в нём не только рабочую силу, но и средство платежа. В пище германцев большую роль играли молочные продукты, мясо домашних и диких животных.

Уже в это время у германских племён развивалось ремесло, продукция которого была не слишком разнообразна: оружие, одежда, утварь, орудия труда. Технология и художественный стиль ремесленных изделий претерпели значительные кельтские влияния. Германцы умели добывать железо и изготовлять оружие. Велась также добыча золота, серебра, меди, свинца. Развивалось ювелирное дело. Германские женщины преуспели в ткачестве и гончарном деле, хотя керамика не отличалась высоким качеством. Были развиты выделка кож и обработка дерева.
Весьма активно германские племена занимались торговлей. Внутри германского племенного мира преобладал натуральный обмен. В качестве средств платежа часто использовался скот. Лишь в пограничных с Римским государством областях в ходе торговых операций употреблялись римские монеты. Они, кстати, ценились и как украшение. Центрами внутренней торговли были укреплённые поселения набирающих силу германских правителей. Центрами германо-римской торговли являлись Кёльн, Трир, Аугсбург, Регенсбург и др. Торговые пути проходили по Дунаю, Рейну, Эльбе, Одеру. В зону торговых контактов входило Северное Причерноморье. Купцы плавали по Северному и Балтийскому морям. Торговля с Римом играла значительную роль. В большом количестве Рим поставлял германским племенам керамику, стекло, эмаль, бронзовые сосуды, золотые и серебряные украшения, оружие, орудия труда, вино, дорогие ткани. В Римское государство ввозились продукты сельского хозяйства и животноводства, скот, кожи и шкуры, меха, а также пользующийся особым спросом янтарь. Многие племена имели специальную привилегию свободы посреднической торговли. Так, гермундуры вели торговые операции по обе стороны верхнего течения Дуная и даже проникали в глубь римских провинций. Батавы переправляли в прирейнские области скот. Торговля являлась одним из мощных стимулов готовности германских племён к передвижениям. Контакты с римскими купцами давали им не только информацию о новых землях и путях в эти земли, но и способствовали формированию «притягательных целей» их будущих переселений.

Германские племена жили родовым строем, который в первые века н.э. находился в стадии разложения. Основной производственной ячейкой германского общества была семья (большая или малая). Активно шли процессы перехода от родовой общины к земледельческой. Но род продолжал играть значительную роль в жизни германских племён. Членов рода объединяла общая территория, на которой они проживали, собственное имя, религиозные обычаи, общая система управления (народное собрание, совет старейшин), неписанное право. Род являлся опорой любого члена этого рода, ибо сам факт принадлежности к нему давал определённую защищённость. Постоянные же контакты разделившихся родственников обусловливали сохранение клановых связей и сакрального единства. Однако в повседневной хозяйственной практике род уступал свои позиции большой семье. Она состояла, как правило, из трёх-четырёх поколений, которые жили в большом (до 200 м 2) продолговатом каменном или деревянном доме, окружённом полями и выгонами. Несколько домов образовывали хутор. Подобные поселения находились на значительном расстоянии друг от друга. Вероятно хуторская психология германских племён отразилась на их нежелании строить города. Между жителями поселений преобладали соседские связи. Интересы членов общины учитывались не только в хозяйственной деятельности. У германских племён не было частной собственности на землю. Общее владение землёй объединяло членов общины при нападении врагов. Они совместно строили деревянные или земляные укрепления, которые помогали выдерживать натиск противника. Жители поселений участвовали в отправлении культа, в обеспечении установленных правил жизнедеятельности общины.

К началу Переселения германская община уже не была однородной, хотя социальное расслоение было выражено пока ещё довольно слабо. Большинство германских погребений не имеет инвентаря. Материальная культура германских племён этого времени не отличалась разнообразием, совершенством технического исполнения и была тесно связана со своим функциональным назначением. Лишь отдельные находки выделялись богатством и мастерством исполнения, но в подобных случаях мы имеем дело не с местным производством, а с кельтским импортом, который вполне удовлетворял потребностям пока ещё немногочисленной германской знати. К началу Переселения становится заметной тенденция возвышения германской знати. Она формируется из представителей старой родовой знати и вновь нарождающейся верхушки племени, т.н. «новой знати», которая приобретает в племени вес по мере захвата дружинниками и их вождями во время военных походов различной добычи и обширных земель.

Центральной фигурой у древних германцев был свободный член общины. Он соединял занятия хозяйственной деятельностью, исполнение обязанностей воина и участие в делах общественного свойства (народное собрание, культовые церемонии). Социальная весомость такого свободного члена общины определялась в первую очередь принадлежностью к семье, имеющей определённый статус. Накануне Переселения статус семьи каждого германца зависел не столько от богатства, сколько от численности, происхождения, авторитета его предков, общего мнения о семье и роде в целом. Знатность рода, хотя и не проистекала от богатства, но давала определённые преимущества материального свойства, например, при дележе земель.
Хотя центральной фигурой в экономической жизни германских племён, как уже было отмечено ранее, являлся свободный член германской общины, источники позволяют считать, что существовала прослойка людей экономически зависимых от свободных общинников. Это были или соплеменники, или пленные. Тацит называет их рабами, основываясь на том, что такие люди были обязаны отдавать хозяину часть производимой продукции, работать на него. Кроме того, они имели более низкий социальный статус. Так, раб по происхождению считался чужестранцем. У германцев были домашние рабы, которые вырастали и воспитывались вместе с хозяевами. Они отличались от них только личным бесправием, ибо им не разрешалось носить оружие и участвовать в народном собрании. Другая категория рабов - посаженные на землю. Однако, здесь можно лишь условно говорить о примитивном патриархальном рабстве. Такой раб мог иметь семью, хозяйство, и вся зависимость выражалась лишь в отчуждении у него части его труда, или продуктов труда. У германских племён в быту не было особой разницы между рабом и господином. Статус раба не был пожизненным. Пленённый в бою через некоторое время мог быть отпущен на свободу или даже усыновлён. Объём рабского труда составлял незначительную долю в жизни германцев. Не всякое богатое семейство имело рабов. Примитивное германское рабство вполне соответствовало потребностям примитивного хозяйства германцев.
Основу политической структуры древних германцев составляло племя. Как и в хозяйственной жизни, центральной фигурой был свободный член германской общины. Народное собрание, в котором участвовали все вооружённые свободные члены племени, являлось высшим органом власти. Оно собиралось время от времени и решало наиболее значительные вопросы: выборы предводителя племени, разбор сложных внутриплеменных конфликтов, посвящение в воины, объявление войны и заключение мира. Вопрос о переселении племени на новые места также решался на собрании племени. Одним из органов власти древнегерманского общества являлся совет старейшин. Однако накануне Переселения его функции и традиция формирования изменились. Наряду с мудрыми патриархами племени в совете принимали участие представители новой родоплеменной знати, в лице вождей и наиболее влиятельных лиц племени. Власть старейшин постепенно становилась наследственной. Совет старейшин обсуждал все дела племени и лишь затем вносил важнейшие из них на одобрение народного собрания, на котором представители старой и новой знати играли наиболее активную роль.

Выразителем высшей исполнительной и распорядительной власти являлся избираемый народным собранием, а также и смещаемый им предводитель племени. У античных авторов он обозначался различными терминами: principes, dux, rex, что, по мнению исследователей, в смысловом значении приближается к общегерманскому термину konung. Сфера деятельности конунга была весьма ограничена и его положение выглядело очень скромно. «Конунги не обладают у них безграничным и безраздельным могуществом». Конунг ведал текущими делами племени, в том числе судебными. От имени племени он вёл международные переговоры. При дележе военной добычи имел право на большую долю. Власть конунга у германских племён носила и сакральный характер. Он являлся хранителем племенных традиций и обычаев предков. Его власть основывалась и поддерживалась личным авторитетом, примером и способностью к убеждению. Конунги «больше воздействуют убеждением, чем располагая властью приказывать».

Особое место в политической структуре древнегерманского общества занимали военные дружины. В отличие от племенного ополчения, они формировались не по признаку родовой принадлежности, а на основе добровольной верности предводителю. Дружины создавались с целью разбойничьих набегов, грабежей и военных рейдов в соседние земли. Создать дружину мог любой свободный германец, обладавший склонностью к риску и авантюрам (или к наживе), или способностями военного лидера. Законом жизни дружины было беспрекословное подчинение и преданность предводителю («выйти живым из боя в котором пал вождь - бесчестье и позор на всю жизнь»). Дружинниками, как правило, становились представители двух полярных социальных категорий древнегерманского общества. Это могли быть молодые люди из знатных семей, гордящиеся своим происхождением, древностью рода, стремящиеся приумножить его славу. Не менее активно в дружину шли те, кто не имел крепких семейных связей, не особенно дорожил родовыми традициями, пренебрегал и даже противостоял им. Дружина доставляла племени немалое беспокойство, ибо порой своими набегами она нарушала заключённые мирные договоры. В то же время, как опытная в военном деле и хорошо организованная сила, дружина в критических ситуациях составляла ядро племенного войска, обеспечивая ему военные успехи. В дальнейшем, в ходе Переселения, дружина превращалась в основу военной власти конунга. Однако, поскольку она служила не конунгу, а своему предводителю, то последний зачастую становился соперником главы племени. Вожди отдельных дружин нередко становились вождями целых племён, а некоторые из них превращались в конунгов. Однако авторитет таких конунгов был непрочным и определялся прежде всего знатностью происхождения. Власть конунга, выраставшая из власти военного вождя, была крайне неустойчивой и пока у германцев доминировали нормы, основанные на принципах родства, «новая знать» не могла претендовать на монопольное распоряжение «общественным полем».

Таким образом, к началу Переселения германские племена уже представляли собой достаточно серьёзную и мобильную силу, способную как к эпизодическим проникновениям на римскую территорию путём участия дружин в военных набегах, так и к продвижению на новые территории всем племенем или значительной частью племени с целью завоевания новых земель.
Первое крупное столкновение германских племён с Римом связано с вторжением кимвров и тевтонов. Тевтоны представляли собой группу германских племён, живших вдоль западного побережья Ютландии и в районах нижнего течения Эльбы. В 120 г. до н.э. они вместе с кимврами, амбронами и другими племенами двинулись на юг. В 113 г. до н.э. тевтоны разбили римлян при Норее в Норике и, опустошая все на своём пути, вторглись в Галлию. Их продвижение в Испанию остановили кельтиберы. В 102-101 гг. до н.э. тевтоны терпят сокрушительное поражение от войск римского полководца Гая Мария при Аквах Секстиевых (ныне Экс в Провансе). Та же участь постигла в 101 г. до н.э. кимвров в битве при Верцеллах.
Второй миграционный толчок из германского племенного мира, предваряющий Великое переселение народов, приходится на 60-е гг. I в. до н.э. и связан с племенами свевов. Одни исследователи считают свевов союзом племён, другие полагают, что это какое-то крупное племя, от которого постепенно отделялись дочерние племена. К середине I в. до н.э. свевы стали настолько сильными, что появилась возможность объединить под их властью несколько германских племён и сообща выступить на завоевание Галлии. Военно-переселенческое движение этого союза в Галлию имело свои паузы во время которых добывались средства к существованию. И хотя эти паузы были непродолжительными, процесс завоевания Галлии затягивался. Под предводительством конунга Ареовисты свевы пытались закрепиться в Восточной Галлии, но в 58 г. до н.э. были разбиты Юлием Цезарем. Именно после этого рейда Ариовисты римляне стали называть свевами всю совокупность племён за Рейном и Дунаем. Кроме маркоманнов и квадов, о которых речь пойдёт ниже, к свевам принадлежали вангионы, гаруды, трибоки, неметы, седусии, лугии, сабины.

Борьба Цезаря с Ариовистом закончилась победой Цезаря и изгнанием Ариовиста из Галлии. В результате поражения в войне с Римом союз племён под главенством Ариовиста распался.
Часть свевских племён ушла в Моравию и в дальнейшем известна в истории как племя квадов. Другие свевские племена сыграли значительную роль в союзе племён под водительством маркоманна Маробода (8 г. до н.э. - 17 г. н.э.).

Таким образом, миграционный импульс, связанный со свевами, выявил стремление германских племён к консолидации и был собственно первым опытом такой консолидации. Именно после разгрома свевов Цезарем среди германских племён начинается массовый процесс образования различных союзов. Объединительное движение было вызвано стремлением отдельных племён защититься от Римского государства и сохранить свою независимость. После триумфа Цезаря римляне неоднократно вторгаются и ведут военные действия на германской территории. Все большее число племён попадает в зону военных конфликтов с Римом. При этом повседневная жизнь германцев, даже без потери ими независимости, лишается внутренней стабильности, но далеко не все германские племена после силовых контактов с Римом теряют желание сохранить автономию и самостоятельность. Гарантировать же независимость племени и обеспечить рядовому германцу и членам его семьи мирную и спокойную жизнь могла только сильная поддержка соседей-сородичей. Племя имело больше шансов сохранить стабильность и надёжную защиту от внешней угрозы, находясь в составе крупного племенного объединения. В этот период также проявился и тип племени, стремящегося к лидерству и способного лидировать. Ненадолго удалось возглавить германских племенной мир маркоманнам. Эти племена первоначально обитали на Средней Эльбе, но затем продвинулись в область Майна и на протяжении I в. до н.э. принимали участие в различных межплеменных столкновениях. Так, в 58 г. до н.э. они сражались в войсках союза племён, возглавляемого Ариовистом, но уже в 9 г. до н.э. римские войска под командованием Друза одержали над маркоманнами победу, после чего они переселились на территорию нын. Богемии, которую перед этим покинули племена бойев. Здесь маркоманны стали ядром союза родственных (квады, семноны, лангобарды, гермундуры) племён, возглавляемых Марободом. Однако война с херусками Арминия в 17 г., а затем свержение Маробода в 19 г. привели к прекращению гегемонии маркоманнов и превращению их в клиентов римского государства. Трудно судить, какие причины, кроме стремления Маробода к единоличной власти, помешали маркоманнам в это время удержать прочный контроль над свевской группой племён - недостаток сил, внешнеполитические затруднения или что-то ещё, но факт остаётся фактом: маркоманны временно уступили пальму первенства херускам, одному из значительных племён, обитавших между Везером и Эльбой севернее Гарца. В конце I в. до н.э. они были покорены Друзом и Тиберием. Однако уже в 9 г. н.э. возглавляемый Арминием союз племён нанёс римлянам в Тевтобургском лесу сокрушительный удар: погибли три легиона с легатами и всеми вспомогательными войсками.

Крупное поражение римской армии в Тевтобургском лесу в начале I в. н.э. явилось логическим завершением полосы внешней активности германцев, ставшей как бы увертюрой к Великому переселению. Они проявили мобильность, обрели опыт успешных военных действий, нашли такую форму консолидации, как военный союз, которая увеличивала их силу и далее в ходе Переселения была многократно ими использована. Первые военные союзы (кимвров, тевтонов, свевов Ариовиста, херусков Арминия, свево-маркоманнов Маробода) были непрочными и недолговечными. Они формировались на исконно германских территориях, в интересах военной организации, с целью противостояния Риму и не представляли абсолютного этнополитического единства. Объединительные процессы проходили не бесконфликтно. Потребность в консолидации подпитывалась, вероятно, не только наличием сильного соседа - Римской империи, или других соперничавших окрестных «народов», но и внутренней эволюцией общественных традиций германских племён. Образование первых военных союзов можно рассматривать как проявление начавшихся процессов противостояния и одновременного сближения римского и варварского миров.
В свою очередь эволюционировало отношение Империи к германцам. Хотя в течение всего I в. н.э., походы римлян в земли свободных германцев продолжались, удалось даже одержать ряд побед, тем не менее с мечтой о покорении Германии пришлось расстаться навеки. Римская империя в это время более всего нуждалась в защитных мерах, которые могли бы хоть сколько-нибудь замедлить натиск германских племён. В конце I в. окончательно определилась граница, отделявшая население Римской империи от этнически разноликой Barbaricum solum. Граница проходила по Рейну, Дунаю и лимесу, который соединял эти две реки. Limes Romanus представлял собой укреплённую полосу с фортификационными сооружениями, вдоль которой были расквартированы войска. Это была граница, которая и далее на протяжении многих сотен лет разделяла два сильно различающихся и противостоящих друг другу мира: мира римской цивилизации, уже вступившего в свою акматическую фазу, и мира только ещё пробуждающихся к активной исторической жизни германских племён. Однако политику сдерживания германцев Империя осуществляла не только путём военного усиления границ.

Другим средством сдерживания должна была выступить торговля. Расширяется сеть торговых дорог, растёт число пунктов разрешённой торговли с германскими племенами. Многие племена получают привилегию свободы посреднической торговли. Развивая традиционные торгово-экономические связи и создавая новые, Империя надеялась удержать в необходимых для её спокойствия рамках чрезмерный азарт, жажду нового и склонность к авантюрам германских вождей.

Однако такая политика Империи давала противоположные результаты. Чем больше Рим втягивал германские племена в сферу своего влияния, тем более опасного соперника он сам себе создавал. Общение прирейнских германцев с римскими солдатами и купцами стимулировало изменения в их родовом строе. Возрастало влияние родовой знати, представители которой служили в римской армии, получали римское гражданство, осваивали римский образ жизни. Вместе с тем знать была недовольна господством римлян, что и обусловило, например, восстание Арминия. Сдерживая германцев от миграций, Рим косвенным образом стимулировал их внутреннее развитие. Совершенствовалось земледелие и ремесло, становилась более устойчивой организация и структура власти в племени, росла плотность населения. В то же время в ряде случаев Империи удавалось удачно сочетать силовые и несиловые методы в сдерживании чрезмерной активности германских племён. Это можно сказать о батавах, которые ещё в 12 г. до н.э. были завоёваны римлянами. Но побеждённый противник широко привлекается к службе в войсках. В результате притеснений батавы во главе с Юлием Цивилисом в 69-70 гг. поднимают восстание. Оно охватило район от Самбры, Шельды, Мааса и Рейна до Эмса. Наряду с полиэтничностью батавского союза, а в него входили: германские племена - каннинефаты, фризы, бруктеры, тенктеры, кугерны, кельтизированные германцы - нервии и тунгры, кельтские племена - треверы и лингоны, ярко выделялась позиция его участников по отношению к Риму: от активных противников до племён верных и преданных. Восстание батавов Цивилиса было подавлено, однако римское правительство все больше нуждалось в помощи со стороны германцев и было вынуждено договариваться с их вождями. И даже после подавления восстания батавов продолжают привлекать на военную службу. Сильного телосложения белокурые воины-батавы были известны как искусные всадники и матросы. Преимущественно из них состояли императорские телохранители.

Унизительное поражение в Тевтобургском лесу и нарастающая консолидация германского племенного мира усилили концентрацию римских войск на Рейне, но прекратили зарейнскую агрессию Империи. После подавления восстания батавов вспомогательные части перестали размещаться в тех провинциях, из которых они были набраны, было укорочено и улучшено сообщение между рейнской и дунайской границей, включены в Империю Декуматские поля на правом берегу Рейна и сооружены новые кастеллы. Германцы остались свободными, но независимость их была условной.

Таким образом, в пестроте и разнообразии исторических событий и судеб отдельных германских племён, в кажущейся хаотичности межплеменных союзов и конфликтов между ними, договоров и столкновений германцев с Римом, вырисовывается исторический фундамент тех последующих процессов, которые составляли суть Великого переселения. Ранее уже говорилось об объективных предпосылках и побудительных причинах, толкнувших к историческому движению германские племена: необходимость освоения новых земель для занятия земледелием и скотоводством, изменение климата и потребность переселения в более благоприятные в этом отношении регионы и т.д. Но для реализации этих предпосылок сами племена должны были обрести определённое новое историческое качество. Племя должно было стать достаточно устойчивым и мобильным в социально-экономическом и военно-организационном отношении. Это обеспечивалось развитием системы власти и подчинения, самостоятельностью военных структур (дружин) и уровнем вооружённости всех свободных германцев, позволяющим отражать натиск врага, когда дружина находилась в походе, и поставлять резерв для вооружённых формирований.

Важно было также преобладание скотоводства над земледелием, и в то же время достаточно высокий уровень земледелия, позволяющий менять местопребывание племени без разрушительных для племенного хозяйства последствий. Необходимо было и ослабление племенной изолированности, формирование навыка достаточно устойчивого и длительного объединения, ибо, как показывает судьба отдельных племён, само существование племени в ходе Переселения порой зависело от его способности к объединению с другими племенами в процессе контактов и конфликтов с Римом.

Не менее важным было «накопление знаний» о Риме. Именно они помогали наметить цели передвижения, определяли характер военных и иных приготовлений к продвижению в римские пределы, формировали в племенном сознании, фиксирующем как поражения, так и победы, представления о возможности успеха в противостоянии или взаимодействии с римским государством.

Итак, необходимость покинуть родные месте могла возникнуть тогда, когда племя, обретая достаточно высокий уровень развития, осознавало себя единой и могучей общностью, и являлось весьма многочисленным. Такой «готовности» многие германские племена достигли к началу Маркоманнских войн, которые открывают Великое переселение народов.



В древности германцы жили на побережье Балтийского моря. Скандинавском и Ютландском полуостровах. Но затем из-за ухудшения климата стали переселяться в южном направлении. В первые века нашей эры германцы занимали земли между реками Рейн, Одер и Дунай. Из сочинений римского историка Тацита мы узнаем о том, как они жили.
Селились германцы у опушек лесов и по берегам рек. Свои деревни они со временем стали окружать валом и рвом. Германцы разводили скот, а позднее освоили и земледелие. Они также занимались охотой, рыбной ловлей и собирательством. Германцы умели плавить железо и ковать из него орудия труда и оружие. Ремесленники делали повозки, лодки и корабли. Гончары изготавливали посуду. Германцы издавна торговали с римлянами.

Жили германцы семьями. Семьи образовывали род. Несколько родов объединялись в племя, а племена - в племенные союзы. Все члены племени были свободными людьми, равными между собой. Во время войны все мужчины племени, способные воевать, составляли народное ополчение.

Управляло племенем первоначально народное собрание, в которое входили все взрослые мужчины племени. По зову старейшин они собирались, чтобы решить, объявлять ли войну, заключать ли мир, кого выбрать военным вождем, как рассудить спор между родственниками. Но затем у германцев выделилась знать - герцоги: старейшины родов и военные вожди, которые стали играть главную роль на народных собраниях. Они жили в укрепленных усадьбах, имели больше скота и пахотных земель, забирали себе большую часть военной добычи.

Знатные люди набирали постоянные военные отряды - дружины. Дружинники приносили вождю клятву верности и обязаны были сражаться за него не щадя жизни. Опытные и умелые воины, германцы часто совершали набеги на Римскую империю. Военная добыча увеличивала богатство знати, использовавшей труд пленников-рабов. У раба был свой участок земли, часть урожая с которого он отдавал господину.

С конца IV в. началось Великое переселение народов. Целые германские племена снимались с насиженных мест и отправлялись завоевывать новые земли. Толчком к переселению стало вторжение из глубин Азии кочевников-гуннов. Под предводительством вождя Аттилы гунны в середине V в. опустошили Европу и двинулись на Галлию.
В 378 г. около города Адрианополя римская армия, которую возглавлял сам император Валент, была полностью уничтожена вестготами, одним из германских племен. Империя так и не смогла оправиться после этого поражения.

Ослабевшему Риму становилось все труднее сдерживать натиск варваров: население империи было истощено поборами чиновников и государственными налогами. Ремесло, торговля, все хозяйство Римской империи постепенно приходили в упадок. Для защиты своих границ римляне стали прибегать
к услугам наемников - тех же германцев. Но надежда на них была плохая. В 410 г. Рим был взят вождем вестготов Аларихом. Правда, в 451 г. в битве на Каталаунских полях римлянам и их союзникам удалось разгромить войско гуннского вождя Аттилы. Однако это уже не могло спасти империю. В 476 г. в результате мятежа, поднятого римским военачальником варваром Одоакром, Западная Римская империя пала.

К началу VI в. германцы расселились по всей территории Западной Римской империи: в Северной Африке - вандалы, в Испании - вестготы, в Италии -- остготы, в Галлии - франки, в Британии - англы и саксы и основали на этих землях свои государства.

Энциклопедичный YouTube

1 / 5

История средних веков. Древние германцы

Германские племена 1/4 Варвары против Рима [ДокФильм]

Германские Племена 4/4 Под Знаком Креста [ДокФильм]

Древние германцы

Немецкий язык: история языка. Лекция 1. Древние германцы и их языки

Субтитры

Этимология этнонима германцы

«Слово Германия - новое и недавно вошедшее в обиход, ибо те, кто первыми переправились через Рейн и прогнали галлов , ныне известные под именем тунгров, тогда прозывались германцами. Таким образом, наименование племени постепенно возобладало и распространилось на весь народ; вначале все из страха обозначали его по имени победителей, а затем, после того как это название укоренилось, он и сам стал называть себя германцами.»

В позднем железном веке на северо-востоке Иберии проживало племя германы , однако большая часть историков рассматривает их как кельтов. Лингвист Ю. Кузьменко считает, что их название связано с регионом, откуда они мигрировали в Испанию, и которое позднее перешло на германцев .

Впервые термин «германцы» использовал, по известным данным, Посидоний в 1-й половине I в. до н. э. для названия народа, имевшего обычай запивать жареное мясо смесью молока с неразбавленным вином . Современные историки предполагают, что употребление этого слова в более ранние времена явилось результатом поздних вставок . Греческие авторы, которых мало интересовали этнические и языковые различия «варваров», не разделяли германцев и кельтов. Так, Диодор Сицилийский , писавший свой труд в середине I в. до н. э. , относит к кельтам племена, которые уже в его время римляне (Юлий Цезарь , Саллюстий) именовали германскими .

По-настоящему этноним «германцы » вошёл в оборот во 2-й половине I в. до н. э. после галльских войн Юлия Цезаря для обозначения народов, живших к востоку от Рейна и к северу от верхнего и нижнего Дуная , то есть был для римлян не только этническим, но и географическим понятием.

Однако в самом немецком языке тоже есть созвучное имя (не путать с римским) (нем. Hermann - изменённое Harimann/Herimann, двухосновное имя древнегерманского происхождения, образованное сложением компонентов heri/hari - «войско» и mann - «человек»).

Происхождение германцев

Индоевропейцы. IV-II тыс. до н. э.

Согласно современным представлениям, 5-6 тыс. лет назад в полосе от Центральной Европы и Северных Балкан до северного Причерноморья существовало единое этноязыковое образование - племена индоевропейцев , говоривших на едином или по крайней мере близких диалектах языка, получившего название индоевропейского языка -основы, из которого развились затем все современные языки индоевропейской семьи. По другой гипотезе, имеющей в наши дни ограниченное число сторонников, индоевропейский праязык зародился на Ближнем Востоке и был разнесён по Европе миграциями родственных племён .

Археологи выделяют несколько ранних культур на рубеже каменного и бронзового веков, связанных с распространением индоевропейцев и с которыми ассоциируются разные антропологические типы европеоидов :

К началу 2-го тысячелетия до н. э. из этноязыковой общности индоевропейцев выделились и развивались самостоятельно племена анатолийцев (народы Малой Азии), арии Индии, иранцы, армяне, греки, фракийцы и наиболее восточная ветвь - тохары . К северу от Альп в центральной Европе продолжала существовать этноязыковая общность древнеевропейцев, которой соответствует археологическая культура курганных погребений (XV-XIII вв. до н. э.), перешедшая в культуру полей погребальных урн (XIII-VII вв. до н. э.) .

Юг Скандинавии представляет регион, где в отличие от других частей Европы наблюдается единство топонимов, принадлежащих только к германскому языку . Однако именно здесь обнаруживается разрыв в археологическом развитии между относительно процветающей культурой бронзового века и сменившей её более примитивной культурой железного века , что не позволяет сделать однозначного вывода о зарождении именно в этом регионе германского этноса.

Ясторфская культура. 1-е тыс. до н. э.

Во 2-й половине I тыс. до н. э. во всей прибрежной зоне между устьями Рейна и Эльбы и в особенности во Фрисландии и Нижней Саксонии (традиционно относятся к исконно германским землям) была распространена единая культура, которая отличалась как от единовременных латенской (кельты), так и от ясторфской (германцы). Этническую принадлежность её индоевропейского населения, в нашей эре ставшего германским, классифицировать не удаётся:

«Язык местного населения, судя по топонимике, не был ни кельтским, ни немецким. Археологические находки и топонимика свидетельствуют о том, что Рейн до прихода римлян не был никакой племенной границей, и по обе стороны жили родственные племена».

Лингвисты делали предположение о выделении прагерманского языка из праиндоевропейского в самом начале железного века, то есть в начале 1-го тысячелетия до н. э., появляются также версии о его формировании значительно позже , вплоть до начала нашей эры:

«Именно в последние десятилетия в свете осмысления новых данных, поступающих в распоряжение исследователя, - материала древнегерманской топонимики и ономастики, а также рунологии, древнегерманской диалектологии, этнологии и истории - в ряде работ было со всей определённостью подчёркнуто, что вычленение германской языковой общности из западного ареала индоевропейских языков имело место в относительно позднее время и что образование отдельных ареалов германской языковой общности относится лишь к последним векам до и первым векам после нашей эры.»

Таким образом по версиям лингвистов и археологов формирование германского этноса на базе индоевропейских племён относится примерно к периоду VI-I вв. до н. э. и произошло в областях, прилегающих к нижней Эльбе , Ютландии и югу Скандинавии. Формирование специфически германского антропологического типа началось гораздо раньше, в раннем бронзовом веке , и продолжилось в первые века нашей эры как результат миграций Великого переселения народов и ассимиляции негерманских племён, родственных германцам в рамках древнеевропейской общности бронзового века.

В торфяных болотах Дании находят хорошо сохранившиеся мумии людей, внешний облик которых не всегда совпадает с классическим описанием античными авторами рослой расы германцев. См. статьи о человеке из Толлунда и женщине из Эллинга , живших на Ютландии в IV-III вв. до н. э.

Генотип германцев

Хотя на германских землях удаётся классифицировать оружие, фибулы и другие вещи по стилю как германские, по мнению археологов они восходят к кельтским образцам латенского периода .

Тем не менее отличия между ареалами расселения германских и кельтских племён прослеживаются археологически, прежде всего по более высокому уровню материальной культуры кельтов, распространению оппидумов (укреплённых кельтских поселений), способам захоронения. То, что кельты и германцы представляли собой схожие, но не родственные, народы, подтверждается их отличным антропологическим строением и генотипом. В плане антропологии кельты характеризовались разнообразным сложением, из которого сложно выбрать типично кельтский, в то время как древние германцы представляли собой по строению черепа преимущественно долихоцефалов . Генотип населения в ареале возникновения германского этноса (Ютландия и юг Скандинавии) представлен в основном гаплогруппами R1b-U106, I1a и R1a-Z284.

Классификация германских племён

Отдельно Плиний упоминает также гиллевионов, проживающих в Скандинавии, и другие германские племена (батавы , каннинефаты, фризы , фризиавоны, убии, стурии, марсаки), не классифицируя их.

Согласно Тациту названия «ингевонов, гермионов, истевонов » произошли от имён сыновей бога Манна, прародителя германских племён. Позже I века эти названия не употребляются, многие названия германских племён исчезают, но появляются новые.

История германцев

Древние германцы до IV века.

Античный мир долгое время ничего не знал о германцах, отделённый от них кельтскими и скифо-сарматскими племенами. Впервые о германских племенах упомянул греческий мореплаватель Пифей из Массалии (совр. Марсель), совершивший во времена Александра Македонского (2-я пол. IV в. до н. э.) путешествие к берегам Северного моря, и даже предположительно Балтики .

Римляне столкнулись с германцами в ходе грозного нашествия кимвров и тевтонов (113-101 гг. до н. э.), которые в ходе переселения из Ютландии опустошили приальпийскую Италию и Галлию. Современники восприняли эти германские племена как орды северных варваров из неизвестных далёких земель. В описании их нравов, сделанных поздними авторами, трудно отделить художественный вымысел от реальности.

Самые ранние этнографические сведения о германцах сообщил Юлий Цезарь , покоривший к середине I в. до н. э. Галлию, в результате чего вышел к Рейну и столкнулся в сражениях с германцами. Римские легионы к концу I в. до н. э. продвинулись до Эльбы, и в I веке появились труды , в которых подробно описаны расселение германских племён, их общественное устройство и нравы.

Войны Римской империи с германскими племенами начались с самого раннего их соприкосновения и продолжались с разной интенсивностью на протяжении всех первых веков н. э. Наиболее известным сражением стала битва в Тевтобургском Лесу в 9 году , когда восставшие племена истребили 3 римских легиона в центральной Германии. Риму удалось подчинить лишь небольшую часть населённых германцами территорий за Рейном, во 2-й половине I века империя перешла к обороне по линии рек Рейн и Дунай и Верхнегерманско-ретийскому лимесу , отражая набеги германцев и совершая карательные походы в их земли. Набеги совершались по всей границе, но наиболее угрожающим направлением стал Дунай , где на его левом берегу расселились германцы в ходе своей экспансии на юг и восток.

В 250-270-е годы римско-германские войны поставили под вопрос само существование империи. В 251 году погиб император Деций в сражении с готами , осевшими в северном Причерноморье, после чего последовали их опустошительные сухопутные и морские набеги в Грецию, Фракию, Малую Азию. В 270-е годы империя была вынуждена отказаться от Дакии (единственной римской провинции на левом берегу Дуная) из-за усилившегося напора германских и сарматских племён. Из-за давления алеманнов Верхнегерманско-ретийский лимес был оставлен, новой границей империи между Рейном и Дунаем стал более удобный для обороны Дунай-Иллер-Рейнский лимес . Империя устояла, последовательно отразив нападения варваров, но во 370-е годы началось Великое переселение народов , в ходе которого германские племена проникли и закрепились на землях Римской империи.

Великое переселение народов. IV-VI вв.

Германские королевства в Галлии продемонстрировали силу в войне с гуннами. Благодаря им в на Каталаунских полях в Галлии был остановлен Аттила , и вскоре гуннская империя, куда входил ряд восточных германских племён, распалась. Императоров в самом Риме в 460-470 гг. назначали военачальники из германцев, сначала свев Рицимер , потом бургунд Гундобад . Фактически они правили от имени своих ставленников, свергая тех, если императоры пытались действовать независимо. В 476 году германские наёмники, составлявшие войско Западной империи во главе с Одоакром , низложили последнего римского императора Ромула Августа . Это событие формально считается концом Римской империи.

Общественное устройство древних германцев

Социальный строй

По словам античных историков древнегерманское общество состояло из следующих социальных групп: военные вожди, старейшины, жрецы, воины-дружинники, свободные члены племени, вольноотпущенники, рабы . Высшая власть принадлежала народному собранию, на которое являлись все мужчины племени в боевом вооружении. В первые века н. э. у германцев существовал родоплеменной строй на его поздней стадии развития .

«Когда племя ведёт наступательную или оборонительную войну, то избираются должностные лица, несущие обязанности военачальников и имеющие право распоряжаться жизнью и смертью [членов племени]… Когда кто-либо из первых лиц в племени заявляет в народном собрании о своём намерении предводительствовать [в военном предприятии] и призывает тех, кто хочет следовать за ним, изъявить свою готовность к этому, - тогда подымаются те, кто одобряет и предприятие и вождя, и, приветствуемые собравшимися, обещают ему свою помощь.»

Вожди содержались за счёт добровольных пожертвований членов племени. В I веке у германцев появляются цари, которые отличаются от вождей только возможностью наследования власти, весьма ограниченной в мирное время. Как заметил Тацит : «Царей они выбирают из наиболее знатных, вождей - из наиболее доблестных. Но и цари не обладают у них безграничным и безраздельным могуществом. »

Хозяйственные отношения

Язык и письменность

Как считается, эти магические знаки стали буквами рунического письма . Название знаков-рун является производным от слова тайна (готское runa : тайна), а английский глагол read (читать) произошёл от слова угадывать . Алфавит футарк , так называемые «старшие руны», насчитывал 24 знака, которые представляли собой сочетание из вертикальных и наклонных линий, удобных для резки. Каждая руна не только передавала отдельный звук, но также являлась символическим знаком, несущим смысловое значение.

Не существует единой точки зрения на происхождение германских рун. Наиболее популярна версия рунолога Марстрандера (1928 г.), предположившего, что руны развились на основе неустановленного североиталийского алфавита, ставшего известным германцам через кельтов.

Всего известно порядка 150 предметов (детали вооружения, амулеты, надгробные камни) с ранними руническими надписями III-VIII вв. Одна из самых ранних надписей (raunijaz : «испытывающий») на наконечнике копья из Норвегии датируется ок. 200 годом . , ещё более ранней рунической надписью считается надпись на костяном гребне , сохранившемся в болоте на датском острове Фюн . Надпись переводится как harja (имя или эпитет) и датируется 2-й половиной II века .

Большинство надписей состоит из единственного слова, обычно имени, что в дополнении к магическому использованию рун приводит к невозможности расшифровать около трети надписей. Язык древнейших рунических надписей наиболее приближён к прагерманскому языку и архаичнее готского , самого раннего германского языка из зафиксированных в письменных памятниках.

Благодаря своему преимущественно культовому назначению руническое письмо в континентальной Европе вышло из употребления к IX веку , вытесненное сначала латынью , а потом письменностью на основе латинского алфавита. Однако в Дании и Скандинавии руны использовались до XVI века .

Религия и верования

Тацит , писавший примерно 150 лет после Цезаря в конце I века , фиксирует заметный прогресс германского язычества. Он сообщает о большой власти жрецов внутри германских общин, а также о богах, которым германцы приносят жертвы, включая человеческие. В их представлении земля родила бога Туистона, а его сын бог Манн породил германцев. Они также чтят богов, которых Тацит назвал римскими именами Меркурия

Германцы — древние племена индоевропейской языковой группы, обитавшие к 1 в. до н. э. между Северным и Балтийским морями, Рейном, Дунаем и Вислой и в Южной Скандинавии. В 4-6 вв. германцы сыграли главную роль в великом переселении народов, захватили большую часть Западной Римской империи, образовав ряд королевств — вестготов, вандалов, остготов, бургундов, франков, лангобардов.

Природа

Земли германцев представляли собой бесконечные леса вперемешку с реками, озерами и болотами.

Занятия

Основными занятиями древних германцев были земледелие и скотоводство. Также они занимались охотой, рыбной ловлей и собирательством. Их занятием служила и война, и связанная с ней добыча.

Средства передвижения

У германцев были лошади, однако в небольшом количестве и в их дрессировке германцы не достигли заметных успехов. Также у них имелись повозки. У некоторых германских племен имелся флот - небольшие корабли.

Архитектура

Древние германцы, только перешедшие к оседлости, не создали значительных архитектурных сооружений, у них не было и городов. Даже храмов у германцев не было - религиозные обряды осуществлялись в священных рощах. Жилища германцев делались из необработанного дерева и обмазывались глиной, в них выкапывались подземные кладовые для припасов.

Военное дело

Германцы в основном сражались в пешем строю. Конница имелась в небольших количествах. Их оружием служили короткие копья (фрамеи) и дротики. Для защиты использовались деревянные щиты. Мечи, панцири и шлемы были только у знати.

Спорт

Германцы играли в кости, считая это серьезным занятием, причем так увлеченно что зачастую проигрывали сопернику все вплоть до собственной свободы, поставленной на кон, в случае проигрыша такой игрок становился рабом победителя. Также известно об одном ритуале - юноши на глазах у зрителей прыгали среди врытых в землю мечей и копий, показывая собственную силу и ловкость. У германцев существовало и нечто вроде гладиаторских боев - захваченный в плен враг бился один на один с германцем. Однако это зрелище в основе своей носило характер гадания - победа того или иного соперника рассматривалась как предзнаменование об итогах войны.

Искусство и литература

Письменность была неизвестна германцам. Поэтому литература существовала у них в устной форме. Искусство носило прикладной характер. Религия германцев запрещала придавать богам человеческий облик, поэтому такие области как скульптура и живопись были у них неразвиты.

Наука

Наука у древних германцев не была развита и носила прикладной характер. Бытовой календарь германцев делил год всего на два сезона - зиму и лето. Более точными астрономическими знаниями обладали жрецы, применявшие их для расчета времени праздников. Из - за пристрастия к военному делу у древних германцев, вероятно, была довольно развита медицина - однако не на уровне теории, а исключительно в плане практики.

Религия

Религия древних германцев носила политеистический характер, кроме того, у каждого германского племени, по всей видимости, существовали собственные культы. Религиозные обряды проводились жрецами в священных рощах. Широко использовались различные гадания, особенно гадание на рунах. Имели место жертвоприношения, в том числе человеческие.

С.В. Шкунаев

Германские племена и союзы племён

Title: Купить книгу "Германские племена и союзы племён": feed_id: 5296 pattern_id: 2266 book_author: Шкунаев С. book_name: Германские племена и союзы племён

Проблема происхождения германских племён чрезвычайно сложна. Их ранняя история ещё менее ясна, чем история их соседей – кельтов. Дело прежде всего в том, что германцы намного позже кельтов попали в поле зрения античной письменной традиции, и, следовательно, у нас гораздо меньше возможностей увязать археологический материал с более или менее достоверными сообщениями древних авторов.

Если кельтские племена уже в V в. до н. э. обратили на себя внимание греков, то подробные описания германцев появились лишь через несколько столетий. Правда, в IV в. Пифей (его сведениями во II-I вв. пользовались Посидоний, Полибий и другие авторы) отмечал, что во время своего путешествия столкнулся на юго-восточном побережье Северного моря с племенем тевтонов, но этим, собственно, вся информация и исчерпывается; о более раннем времени и других районах германского мира письменные источники не сообщают ничего. Таким образом, для данного периода единственным источником становится археология.

Чем ближе к рубежу нашей эры, тем более полными и компетентными источниками мы располагаем. Грозное нашествие кимвров и тевтонов (114-101 гг.), встревожившее саму Италию, отразилось в сочинениях Посидония, Тита Ливия и других авторов. Однако лишь в I в. до н. э. появляются сочинения, авторы которых непосредственно знакомы с жизнью германских племён. Юлий Цезарь, сражавшийся в Галлии против свева Ариовиста, совершил затем походы за Рейн (ставший потом границей империи) и включил в свои «Записки» ряд сведений о быте и культуре германских племён. Достаточно надёжной информацией пользовался греческий географ Страбон, а также – во II в. н. э. – Птолемей, располагавший важными и не дошедшими до нашего времени источниками. Среди них – обширное описание германских войн I в. н. э., принадлежащее Плинию Старшему. В конце 40-х годов I в. н. э. Плиний служил в войсках, расположенных вдоль германской границы, и лично принимал участие в походах против племён хавков и фризов. Рассказ об этих событиях сохранился лишь в извлечениях более поздних латинских авторов, однако «Естественная история» Плиния также включает немало сведений о германцах, особенно ценных благодаря хорошей осведомлённости автора.

Не меньшее значение имеет посвящённое Германии сочинение Тацита (конец I в. н. э.). Тацит не был в германских землях, но имел возможность пользоваться рядом важных письменных источников, а также многое почерпнул из рассказов посещавших эти края торговцев и военных. Повествование Тацита не столь объективно: оно содержит немало выпадов против разлагающейся римской аристократии, которой противопоставляются германцы с их якобы чистыми и неиспорченными нравами. Тем не менее приводимые Тацитом конкретные факты, по общему мнению, вполне достоверны – из них выстраивается цельная картина расселения германских племён, их обычаев и культуры.

Как же соотносили античные авторы германцев с другими, известными с более раннего времени народами, в частности с кельтами? Этноним «германцы» (этимология его пока ещё остаётся неясной) впервые встречается в начале I в. до н. э. у Посидония. Его употребляет Фронтин, говоря о восстании рабов в 72 г. до н. э. Из более поздних употреблений этого этнонима (Цезарь, Саллюстий) можно заключить, что он в большинстве случаев соответствовал греческому Keltoi в отличие от Galatai, иными словами, обозначал племена, селившиеся за Рейном ближе к районам Эльбы, причём не вполне чётко отграничивал их от левобережных, преимущественно кельтских, народов. И это не случайно. Уже первое столкновение Цезаря с войсками Ариовиста показало, что этнический состав подвластных последнему народов весьма сложен. Rex Germanorum (титул, данный Ариовисту сенатом в 59 г. до н. э.) выступает не только во главе свевов и гарудов, но и в союзе с секванами, а также некоторыми племенами, бывшими ранее в зависимости от эдуев. Через некоторое время Цезарь сталкивается с вторжением в Галлию племён узипетов и тенктеров, которые под давлением свевов желали занять принадлежащие левобережным менапиям земли. Цезарь даёт понять, что эти племена могли быть мирно приглашены на левобережные территории, тем не менее, поскольку пришли они с правого берега Рейна, он не может называть их иначе, как германцами.

Более поздние римские авторы, в частности Тацит, тоже колебались, когда речь шла о прирейнских народах, и отдавали себе отчёт в том, что этноним «германцы» сравнительно недавнего происхождения. Тацит прямо пишет о том, что германцами поначалу называлось лишь небольшое племя и лишь «недавно» стали обозначать целый конгломерат народов.

Смешение представлений о кельтах и германцах видно и на примере обитавших на северо-востоке Галлии племён белгов. Цезарь сообщает в «Записках», что они с гордостью называли себя потомками германцев, и в то же время приводит слова некоего Амбиорикса (V, 27), который, оправдываясь в своём участии в антиримских действиях, говорит, что галлам трудно отказать другим галлам, когда речь идёт об общей свободе. Эти и ряд других моментов заставляли многих исследователей прийти к выводу, что этноним «германцы» явно кельтского происхождения и первоначально принадлежал какому-то прирейнскому кельтскому племени. Лишь потом, по их мнению, галлы стали называть так всех своих соседей с правого берега Рейна, этническую близость к которым они прекрасно осознавали. Подобные соображения вовсе не безосновательны, однако, безусловно, неверно отрицать за германцами этого и более раннего времени какую-либо этническую самостоятельность вообще. Подобный подход, по сути дела, является абсолютизацией исторически понятного взгляда некоторых античных авторов.

В работах, где говорится о проникновении римлян в прирейнские области, стало общим местом утверждение, что проведённая по Рейну (а затем по лимесу – укреплённой полосе, тянувшейся от Кёльна почти до Регенсбурга) граница между галлами и германцами является совершенно искусственной. В доказательство приводились высказывания самих римлян. Это утверждение верно только отчасти, и проверить его можно, лишь опираясь на данные лингвистики и археологии.

Прежде всего, следует напомнить, что районы Южной Германии между Рейном и Дунаем были весьма вероятной прародиной кельтских народов, многие из которых продолжали занимать эту территорию и в значительно более позднее время. Анализ топонимов показывает, что названия кельтского происхождения составляют абсолютное большинство из тех, что зарегистрированы на огромной территории, которая в форме неправильного треугольника простирается от современного Кёльна до Богемии, получившей название от кельтского племени бойев. Граница кельтского ареала проходит где-то по району Тюрингии. Неудивительно, что когда на эти исконно кельтские области стали проникать первые германские племена, с некоторыми из которых столкнулись потом римляне, то взаимовлияния между кельтами и германцами имели место в самых разных сферах культуры, языка и обычаев. Кроме того, как это часто бывало в древности, легко могли составляться временные военные союзы из представителей разных этносов. Всё это не могло не вводить в заблуждение античных писателей.

Археологические материалы, отражающие более далёкое прошлое, дают возможность увидеть, было ли такое положение характерно для дописьменной древности. Границы археологических культур позволяют выявить водораздел между разными типами памятников (для эпохи конца гальштатта), проходящий примерно по долине реки Зале. Определяющим признаком является здесь погребальный обряд: к западу и юго-западу от этой условной границы преобладают могильники с трупоположением, к северо-востоку – с трупосожжением. В начале латенского времени, когда характер кельтской материальной культуры был уже резко очерчен, можно проследить распространение ряда вещей в направлении с запада на восток. Чем дальше в этом направлении, тем количество кельтских вещей в могильниках становится всё меньше и тем заметнее изменяется характер местной культуры: керамика становится всё более грубой, всё чаще она выполнена без применения гончарного круга. Средиземноморский импорт постепенно практически исчезает, но зато появляются новые типы вещей, нехарактерные для латенской культуры. Это особенно заметно в нижнем течении Рейна, начиная от района Кёльна, где на правобережье памятники латенской культуры чрезвычайно редки. Зато эта область является крайней границей распространения мечей особого типа, характерных для тех областей, которые римляне позже называли Germania Magna.

В конце латенского времени появляется ещё один совершенно чёткий признак, позволяющий подтвердить упомянутую границу, – распространение оппидумов, во всех случаях принадлежавших кельтскому населению. Зона оппидумов почти совпадает и с зоной распространения кельтских монет. Таким образом, можно утверждать, что область вызревания и распространения латенской культуры была достаточно явно отграничена от районов Северной Европы – прародины германцев.

К какому времени относятся этногенез и формирование диалектальной общности германских племён? Ответить на этот вопрос, опираясь на данные одной археологии, затруднительно. Как представляется ныне наиболее вероятным, сложение прагерманского этнического и языкового субстрата (восходящего к индоевропейской общности) можно отнести к периоду около 1000 г. до н. э. В его сложении на севере Европы принимали участие культура курганных погребений и перекрывшая её затем культура полей погребальных урн. По мнению большинства учёных, к VIII-VI вв. образование германской этнической и языковой группы было завершено. Первой археологической культурой, достаточно надёжно связываемой с германскими племенами, считается ясторфская, начало которой относят приблизительно к 750 г. до н. э.

Проследить историю германских племён, начиная с этого времени, практически невозможно. Приходится опираться на сведения Цезаря, Плиния и Тацита, лишь предположительно восстанавливая более раннюю историю некоторых племён и племенных объединений, но при этом нельзя забывать, что германские племена не оставались постоянно такими же, какими были в глубокой древности.

Германские племена принято делить на три основные группы: северогерманские, западногерманские и восточногерманские. Этим группам соответствуют основные диалектные ареалы германских языков. Западногерманское объединение племён, в свою очередь, делится на три группы, названия которых приводятся у Плиния и Тацита: истевоны, ингвеоны и эрминоны. Первые обитали в районах Рейна и Везера, вторые – у североморского побережья и третьи – у Эльбы. Среди эрминонов Плиний (IV, 99) перечисляет свевов, эрмундуров, хаттов, херусков, а среди ингвеонов названы кимвры, тевтоны и хавки.

Кроме этих трёх групп западных германцев, Плиний выделяет вандалов (т. е. восточных германцев), перечисляя здесь бургундионов, варинов, харинов и гутонов, а также пятую группу – пеукинов и бастарнов. Германское происхождение последних, правда, не доказано и сегодня, но, во всяком случае, эти племена, появившиеся в конце III в. до н. э. в придунайских степях, уже ушли со своей родины. В другом месте «Естественной истории» (IV, 96) Плиний говорит и о скандинавских гиллевионах, которые, по его сведениям, насчитывают до 500 племён.

Тацит в «Германии» тоже даёт трехчленную, несколько иную по форме, но по существу близкую к Плиниевой, классификацию известных ему племён. У океана помещает он ингвеонов, «средними» называет он эрминонов и «остальными» – истевонов. Среди этих «остальных» западных племён Тацит перечисляет батавов, маттиаков, хаттов, танктеров, бруктеров, хамавов, хазуариев и пр. Эрминонов Тацит считает целиком свевскими племенами; более того, он специально не выделяет северную и восточную группы германцев, ибо и их относит к свевам, но живущим «за горами». На востоке называются лугии, готоны, ругии и лемовии, а в Скандинавии – лишь свионы. Различие между двумя схемами племён заключается в том, что у Плиния хатты и херуски относятся к эрминонам, а у Тацита первые оказываются среди истевонов, а вторые среди ингвеонов.

Кроме списка германских племён, приведённого в гл. 46 «Германии», в другом месте (гл.2) Тацит приводит легенду самих германцев о происхождении трёх основных групп западногерманских племён. Старинные песни германцев (которые, по Тациту, заменяют им предания и летописи) воспевают рождённого землёй бога Туистона и его сына Манна, от имён трёх сыновей которого получили названия ингвеоны, истевоны и эрминоны. Начальный элемент ing– хорошо известен как из античных, так и из более поздних источников – он входил во многие имена германских вождей, а также в обозначение великого скандинавского бога Фрейра (Yngwi-Freyr – Ингви = господин). Ermin или irmin означает «высокий»; этот эпитет применялся к германскому богу войны – Ermin-Teuz. Начальный элемент этнонима третьей группы западногерманских племён менее ясен, возможно, он имеет отношение к богу Водану.

Рассматривая приведённую легенду и исходя из описания в других источниках объединений западногерманских племён, большинство исследователей делали вывод, что мы имеем здесь дело с культовыми объединениями, каждое из которых осознавало своё родство с остальными. Нечто похожее Тацит сообщает о свевах (эрминонах) с их обычаем отправления общего культа всеми единокровными племенами в некий установленный срок (гл. 39). В следующей главе он рассказывает о сходном общем культе богини Нертус у приморских племён германцев. Возможно, что приведённый Тацитом этногенетический миф имел древнее общегерманское происхождение, но остаётся фактом, что ко времени этого писателя он служил для обоснования общности именно западногерманских племён, близких во многих отношениях (в частности, и по языку). В настоящий момент трудно сказать, какова была мера обособленности западногерманских племён по отношению к другим германским общностям, вполне возможно, что они достаточно широко контактировали со своими северными соседями по ту сторону пролива.

По сравнению с западными о северных германцах известно меньше. Основным центром поселений германцев в древности был юг Скандинавии, территория современной Дании (полуостров Ютландия, Зеландия). Именно эти территории были известны римлянам под названием Scadinavia (позже, у Иордана, в форме Scandza). На север Скандинавии германские племена, преимущественно по океанскому побережью, продвигались медленно и небольшими группами. В латенское время полуостров Ютландию, бывшую одним из важнейших центров германской культуры, населяли прекрасно известные римлянам племена кимвров, тевтонов и амвронов, а вместе с ними англы, варны и авионы – именно о них говорит Тацит, описывая культ богини Нертус. На севере и западе Ютландии располагались, кроме того, племена, переселившиеся с запада Скандинавии, – виндилы (вандалы) и харуды – вся эта территория была захвачена данами лишь в V в. н. э.

Об отдалённых скандинавских племенах римляне писали меньше, чем об остальных. Тацит упоминает лишь свионов, а Плиний – гиллевионов. (с их 500 пагов). Птолемей называет к тому же гаутов и леонов. В VI в. Иордан говорит уже о 25 племенах – свеях, данах, теустах, гаутах, граниях и пр.

Природные условия Скандинавии были сравнительно неудобны для развития хозяйственной деятельности, да и сами местности, пригодные для поселения, были ограничены и разобщены рельефом страны. Начиная с давних пор это имело следствием переселение племён (или частей племён, ибо многие названия в Скандинавии исключительно стабильны и свидетельствуют о сохранении части населения на старом месте) в глубинные континентальные области и в восточные приморские районы.

Вопрос о времени переселения германских племён на восточные территории является спорным. Ряд немецких археологов относят первую волну подобного переселения из Скандинавии и глубинных континентальных районов ко времени до конца VII в. или даже до 1000 г. до н. э. Граница между западными и восточными германцами, по их мнению, должна была проходить в районе устья Одера, а сами восточные германцы распространились на юге до Силезии, а на востоке до Вислы. Новейшие археологические изыскания в польских землях не подтверждают этой гипотезы – здесь с эпохи бронзы до железного века господствовал вариант культуры полей погребальных урн – лужицкая культура, достаточно однородная и, по всей видимости, не испытавшая серьёзных влияний извне. Кроме того, упомянутая теория не объясняет факта исчезновения германских племён на этих территориях к тому моменту (III-II вв.), когда состоялось исторически засвидетельствованное и бесспорное переселение части германских племён в области между Одером и Вислой.

Крупнейшим народом, уже жившим к I в. н. э. по побережью Балтийского моря между этими реками, были готы. История готов известна нам по сочинению Иордана, опиравшегося на несохранившийся труд Кассиодора (начало VI в.). Как передаёт Иордан, сами готы считали, что прибыли на эту землю с большого острова Скандза (древние авторы также долго считали Скандинавию островом). Их родину Иордан называет «мастерской племён». Вёл готов, приплывших «через океан» на трёх кораблях, их король Бериг. Факт переселения готов из Скандинавии не вызывает сомнений, что подтверждает долго сохранявшееся там племенное название гаутов. Именно с территории, занимаемой в историческое время этим племенем (Южная Швеция), а не с острова Готланд, как полагал Г. Коссинна, шёл поток миграции. На своих новых землях готы сидели недолго: при пятом после Берига короле они покинули их и отправились на юг, где были потом основаны два самостоятельных готских королевства – Остготское и Вестготское.

Появившись на Балтике, готы столкнулись с прибывшими туда ранее другими германскими племенами. Среди них Иордан обращает особое внимание на вандалов, известных античным авторам под названием вандилии (Плиний распространяет это понятие на восточных германцев в целом). Тацит, который говорит об этом племени как об одном из древнейших, известных по имени, тем не менее не упоминает вандалов в соседстве с готами – их место занимают у него лугии. Иногда это племя отождествляют с вандалами, другие учёные приписывают лугиям кельтское происхождение (ср. кельтский бог Луг). В. Жирмунский полагает, что под лугиями надо понимать племенной союз с кельтами во главе, в который входили и вандалы-германцы. В III в. лугии откочевывают к нижнему течению Дуная. Вандалы пришли в район нового поселения со своей родины на северной оконечности полуострова Ютландия и включали в себя различные племенные образования – силингов, хаздингов и пр.

Кроме вандалов, на описываемой территории в это время проживали также гепиды и бургунды. Первые, по наиболее распространённому мнению, представляли собой отколовшуюся часть племени готов. Гепиды дольше готов задержались на побережье Балтики и лишь во второй половине III в. последовали за ними на юг. Несколько странно, что у Иордана не сохранилось памяти о бургундах, которых упоминают Плиний и Птолемей, помещая их между Одером и Эльбой. Точное место их первоначального расселения в Скандинавии остаётся неизвестным, а последующая судьба бургундов ввиду их наиболее западного положения тесно связалась не с восточной, а с западногерманской группой племён. В этой связи надо сказать, что переселение из Скандинавии не шло исключительно в восточном направлении. К вторгшимся во времена Цезаря в Галлию свевам присоединились племена харудов и эудузиев, жившие изначально в Ютландии. Эти племена, как и лангобарды, полностью ассимилировались с западногерманскими народами, утратив свои языковые особенности. Лангобарды, позже осевшие на нижней Эльбе, поблизости от саксов, также пришли с севера Ютландии, где, по сообщениям ряда источников, активно воевали с вандалами. Таким образом, германские племена, область распространения которых к началу нашей эры была ограничена кельтами на западе и юге, а также балтами на востоке, переживали к этому времени период интенсивной внутриплеменной жизни и миграций.

Какой путь прошли в своём развитии германские племена ко времени Плиния и Тацита, оставивших наиболее подробные описания не только их расселения, но и внутреннего устройства? Выше уже говорилось, что археологически граница расселения германских племён прослеживается, в частности, по крайней линии распространения оппидумов, безусловно принадлежавших племенам кельтским. Одно это говорит об особенностях предшествующего развития на тех и других территориях. С конца гальштаттского и до конца латенского времени кельтское общество в своём развитии прошло несколько фаз: выделялись различные прослойки господствующего класса, бурно развивалось ремесло и экономика в целом, подводившая кельтов на обширных пространствах к городскому устройству, широкие миграции способствовали развитию новых общественных институтов. Германские территории развивались иначе. Их жизнь характеризовалась несравненно большей степенью экономической и социальной застойности.

В течение всего латенского времени у германцев господствовала чисто аграрная экономика и социальное расслоение было выражено ещё довольно слабо. Это хорошо видно на материале большинства германских погребений той эпохи. Они довольно регулярно встречаются практически на всей германской территории, исключая как раз север Ютландии, где сделаны лишь случайные находки (в основном вотивных предметов на болотах). Большинство германских погребений латенского времени следуют обряду трупосожжения и нередко объединены в большие могильники, где могут преобладать захоронения, почти не имеющие никакого погребального инвентаря, тогда как другие его имеют, хотя и относительно немного. Некоторые погребения с оружием (весьма просто украшенным) могут указывать на начало выделения из массы свободных слоя военной верхушки. Материальная культура германцев ранней эпохи не отличается особым богатством и разнообразием. Все известные типы фибул, оружия и пр. исполнены технически не особенно совершенно и тесно связаны со своим функциональным назначением. Правда, отдельные находки (к примеру, бронзовые и серебряные котлы из Гундеструпа и Ринкеби) резко выделяются богатством и мастерством исполнения, но в подобных случаях мы имеем дело не с местным производством, а с кельтским импортом. Можно предположить, что он ещё вполне удовлетворял потребностям начинающей выделяться и пока ещё немногочисленной прослойки знати. Германцы не знали ничего подобного дворам кельтских князей гальштаттского и начала латенского времени, предъявлявшим спрос на многочисленные местные и привозные изделия ремесленников.

Конечно, нельзя говорить о полном отсутствии ремесленного производства в германских землях, но продукция ремесла была ещё не слишком разнообразна, а технически и художественно она зависела от кельтского производства. Об этом можно судить как по отдельным находкам (щиты кельтского типа из Хйортспринг), так и по более массовым предметам – фибулам, наконечникам копий. Последние в отличие от кельтских образцов нередко бывали украшены магическими знаками. Достижения художественного ремесла демонстрирует керамика, среди которой встречаются даже образцы с антропоморфным и зооморфным орнаментом (урна из Крагхеде на территории Ютландии). Однако и здесь приходится скорее говорить о заимствовании мотивов во всех случаях, когда они выходят за пределы варьирования геометрического орнамента. Жилища ранних германцев, селившихся, по словам Цезаря, «родами и родственными группами», обследованы ещё далеко не достаточно.

Важной эпохой в жизни германских племён оказались II-I вв., подготовившие те изменения в общественной структуре германцев, свидетелями которых стали античные авторы. В работе «К истории древних германцев» Ф. Энгельс определял социальный строй германских племён около рубежа нашей эры как военную демократию. Опираясь на свидетельства античных авторов, можно восстановить детали её функционирования.

По отношению к германским племенам латинские авторы употребляли слова populus, gens, civitas. Во времена Цезаря и Тацита это были ещё сравнительно небольшие объединения, которые нельзя смешивать с возникшими гораздо позднее значительными союзами племён. Внутри племени были актуальны кровнородственные связи, но родство могло осознаваться и в пределах больших территориальных групп племён, связанных легендами об общем происхождении и совместным культом. Основой племенного строя германцев были общинные отношения, осуществляемые внутри мелких родовых объединений, совместно владевших и обрабатывавших землю. Обычным явлением, по свидетельству как Цезаря, так и Тацита, был периодический передел земли, совершавшийся под контролем старейшин. Между тем Цезарь отмечает, что германцы мало занимаются земледелием и потребляют главным образом молоко, сыр и мясо. Тацит (гл. 15) добавляет к этому, что взрослые и способные носить оружие мужчины вообще не работают на земле, оставляя это занятие женщинам, старикам и болезненным людям. Скотоводство, охота и война были основным занятием мужчин.

В военном деле, по свидетельствам латинских авторов, германцы достигли большого совершенства и отличались храбростью, далеко превосходя в этом смысле галлов. Взрослые мужчины и осуществляли высшую власть в племени, принимая участие в народном собрании – тинге, составлявшемся из представителей родовых объединений. Как сообщает Тацит (гл. 22), существовал и другой орган – совет старейшин, разбиравший относительно мелкие дела. Власть старейшин, которых старались выбирать из одной и той же семьи, постепенно становилась наследственной – это имеет чёткие параллели в племенном устройстве кельтских племён Британских островов.

Рядом со старейшинами издавна существовали военные вожди (лат. dux), сначала мало выделявшиеся из массы свободного населения, но постепенно занимавшие среди него всё более заметное место. Их выбирали «по храбрости» в отличие от королей, которые должны были быть благородного происхождения. Вожди формировали свои дружины, которые в противоположность племенному ополчению стали носить регулярный характер и формироваться не по признаку родовой принадлежности, а на основе добровольной верности предводителю. Такие дружины играли заметную роль при миграциях больших масс населения. Вожди и по крайней мере часть их дружины пополнялись из постепенно выделявшейся прослойки знати. В обществе всё больше развивается неравенство, патриархальное рабство, хотя во времена Тацита оно ещё не играло большой роли в хозяйстве.

Происшедшие в германском обществе сдвиги чётко фиксирует археология. Появление военных вождей крупных образований (таких, как Ариовист, Арминий, Маробод и др.) заметно на материале погребений, в особенности одной серии из них, начало изучения которой было положено в 1908 г. после открытия в Померании, у местечка Любсов, германского захоронения начала эпохи Империи. Покойник был захоронен под большим курганом, имевшим каменное основание, и помещён в выдолбленный ствол дерева. При нём находились разнообразные и дорогие вещи: фибулы из золота римского производства, заколки для волос, германские серебряные изделия, бронзовые сосуды и рога для питья, изукрашенные серебром. И сам способ захоронения, и богатый инвентарь отличали эту могилу от погребений обычного типа, описанных выше. Здесь труп покойника не был сожжён и захоронен в общем могильнике, которые обычно бывали неглубокими. В ближайшие же годы после открытия захоронения были найдены ещё два подобных ему поблизости, а в 1925 г. – снова два погребения несколько поодаль, которые все вместе получили название «княжеских захоронений». Кроме предметов, подобных перечисленным, в них были найдены бронзовые и стеклянные сосуды прекрасной римской работы. Любсов – первый известный в Германии центр ремесленного производства при поселении знати, но для императорской эпохи он отнюдь не единственный. Множество княжеских погребений подобного типа обнаружено на всей территории страны, особенно в приморских районах, восточной Ютландии и зеландских землях. Согласно принятой хронологии они прослеживаются от 1-50 гг. до 200-300 гг. Хронологическая канва для первых веков нашей эры была намечена главным образом на основе классификации археологического материала, предпринятой археологом Альмгреном.

Распределение княжеских захоронений раннеимператорского времени довольно точно соответствует информации письменных источников. Так, будучи в разных количествах распространены по всей Германии, они отсутствуют в районах между Рейном и линией Эльба – Зале. Исключением являются два богатых погребения близ Марвельда, на территории, которая должна была принадлежать лангобардам. Наличие королевской власти у лангобардов зафиксировано рядом авторов, тогда как жившие западнее племена хавков, сикамбров, херусков, хаттов и пр. не знали королевской власти, для их социальной организации характерны были более ранние типологически формы. Вообще можно думать, что роль военных вождей возрастала там, где был сильный миграционный импульс, – этим объясняется, по-видимому, концентрация богатых захоронений в Ютландии.

Письменные источники подтверждают и рост к началу I в. н. э. богатства и могущество знати. Весьма красноречиво свидетельство «Анналов» Тацита (II, 62-63), где речь идёт о восстании гота Катуальды против Маробода и его походе на территорию маркоманов. После того как была захвачена королевская резиденция и укреплённое поселение, там были найдены богатства, когда-то награбленные свевами, а также товары римских торговцев, которые, соблазнившись наживой, забыли свою родину и обосновались во вражеской стране. Возможно, что именно подобными торговцами и были привезены прекрасные сосуды из бронзы, которые в изобилии встречаются в германских захоронениях Богемии. Показателен и тот факт, что поселения усилившихся во время походов и завоеваний правителей вскоре становились центром притяжения торговли, в частности с Римом, которая практически отсутствовала в предшествующий период, характеризовавшийся постепенным нарастанием мобильности и силы германских миграций.

На западе и юге эти миграции столкнули германцев с кельтами и римлянами, которые сумели сдержать их на длительное время. Столкновения с кельтами в некоторых районах были ожесточёнными, а в других приводили к союзам и этническому взаимопроникновению.

Первыми крупное нашествие германского племени кимвров отразили около 113 г. до н. э. бойи – кельтское племя, которое в этой связи в античной традиции упоминается как племя, живущее на территории нынешней Чехии. Затем в союзе с тевтонами и другими племенами кимвры двинулись к западу и, создав реальную угрозу самой Италии, были разгромлены римлянами лишь в 101 г. до н. э.

Показательна история племени свевов и их вождя Ариовиста. В 72 г. до н. э. отряды свевов проникли на территорию Галлии, но здесь они уже выступали в политическом союзе с галльским племенем секванов и другими мелкими племенами, которые хотели освободиться от власти эдуев – крупного племени, находившегося в дружественных отношениях с Римом. В 61 г. эдуи терпят серьёзное поражение, а римляне, занятые подавлением восстания кельтского племени аллоброгов, не могут оказать им помощь. Именно тогда сенат при посредстве Цезаря решает временно примириться с Ариовистом, дав ему титул «Правителя германцев» и объявив его другом римского народа. Между тем Ариовист, чьи военные силы постоянно возрастали за счёт пополнений из-за Рейна, начинает требовать всё большей поддержки от своих союзников – секванов. Как следует из «Записок» Цезаря, сами галлы считали, что если не положить конец вторжению, то скоро все галлы будут изгнаны из своей родины и все их земли отойдут германцам. Из этого вытекает особая значимость Рейна как границы, что впоследствии очень чётко осознал Цезарь.

Имея законные основания для вмешательства – официальную просьбу совета галльских племён и дружественных Риму эдуев, Цезарь требует от Ариовиста прекратить военные действия против эдуев, не вводить новые силы из-за Рейна и вернуть полученных заложников. Ариовист, ссылаясь на своё право победителя и отказываясь признать права третьей силы в своём споре с эдуями, отвергает требования Цезаря и тем самым провоцирует открытое столкновение. С территории племени лингонов, где он тогда находился, Цезарь направляет свои войска к Рейну. В это же самое время основные силы свевов пересекают Рейн и двигаются по направлению к Везонтию (совр. Безансон), главному оппидуму секванов. Однако Цезарю удаётся первому прибыть сюда, и он легко преодолевает сопротивление небольшого свевского гарнизона крепости. Во время стоянки в крепости секванов войска Цезаря едва не поддаются панике, наслушавшись от местных жителей и торговцев рассказов о необычайной смелости и дикости германцев. Цезарь пишет, что многие, дабы избежать столкновения, указывали на незаконный характер войны, которую он ведёт против союзника Рима вопреки воле сената. Цезарю удаётся успокоить войска, напомнив, что именно в его консульство Ариовист стал другом римского народа, и пробудив гордость римлян, некогда победивших кимвров и тевтонов.

Наконец, армии Цезаря и Ариовиста сближаются в районе совр. Бельфора. Между военачальниками происходят переговоры, в ходе которых каждый пытается законно обосновать свои действия. Примирения, как и следовало ожидать, не происходит, и в завязавшейся вскоре битве римские легионы одерживают победу, преследуя затем свевов до самого Рейна.

Несомненно, что Цезарь был первым, кто осознал значение будущей границы империи на Рейне. Однако, прежде чем она окончательно установилась, римляне предпринимали попытки перенести военные действия за Рейн, на территорию свободных германских племён. В 11 г. до н. э. в Германию совершает поход Друз, отец императора Клавдия. Войска Друза смогли продвинуться до Эльбы, и в ознаменование его побед после смерти Друза сенат постановил присвоить ему и его потомкам прозвище Германик. Также в правление Августа удачный поход в германские земли совершил будущий император Тиберий. Одержав за Рейном ряд побед, дойдя до побережья Балтики, Тиберий захватил десятки тысяч пленных и отвёл им земли на левом берегу Рейна. В 4-6 гг. н. э. Тиберий был вновь отправлен в германские земли, где требовалось укрепить границу на Эльбе и усмирить волновавшиеся племена херусков и хавков. Этого, однако, не удалось осуществить, ибо в тылу у римлян, в Паннонии, разгорелось необычайной силы восстание.

Все достигнутые успехи римлян были фактически сведены на нет неудачей, постигшей 2 августа 9 г. войска Квинтиллия Вара. В этот день возвращавшиеся под его командованием в зимние лагеря легионы были разгромлены в Тевтобургском лесу (Вестфалия) вождём херусков Арминием. По словам Светония, это поражение было трагическим: погибли три легиона с легатами и всеми вспомогательными войсками. Этот день Август каждый год «отмечал трауром и скорбью». Как бы то ни было, поражение Вара положило конец попыткам римлян вести активную политику на территории свободных германских земель и предопределило роль Рейна как границы Римской империи. Походы Тиберия в Германию в 10-11 гг. ничего изменить не могли. Ряд выигранных Германиком в 14-16 гг. сражений между Рейном и Эльбой был явно недостаточен для укрепления границы по этой реке, хотя, по свидетельству «Анналов» Тацита (II, 22), Германия, сын Друза, и объявил свою армию «победительницей всех народов между Рейном и Эльбой».

Спорадические столкновения римлян и германцев продолжались в течение всего I в., к 80-м годам которого окончательно определилась граница между римскими провинциями и свободными германскими землями. Она прошла по Рейну и так называемому лимесу, укреплённой полосе с фортификационными сооружениями и наблюдательными башнями, вдоль которой были расквартированы войска. Длина этой линии, соединявшей Рейн с Дунаем, составляла 555 км. В то же время по левой стороне этой границы были организованы две провинции: Нижняя и Верхняя Германия, на территории которых проживали племена как германского, так и кельтского происхождения. Специфика развития этих провинций заключалась в том, что оно зависело прежде всего от присутствия войск и сельскохозяйственного производства, необходимого для их снабжения. За исключением Колонии Агриппины (совр. Кёльн), когда-то одного из лагерей Друза, города в этих районах развивались медленно.

Часто встречающееся выражение, что Рейн и лимес отделили историю от праистории, неверно в двух смыслах. Во-первых, социально-экономическое развитие на свободных германских территориях шло достаточно быстрыми темпами, во-вторых, связи между римскими провинциями и этими землями не прервались, а продолжали постоянно развиваться. Несмотря на то, что по обе стороны лимеса в эпоху Империи сложилась и продолжала существовать совершенно противоположная структура общества, между ними не прерывались традиционные торгово-экономические связи и зарождались новые. Последнее связано прежде всего с приближением к варварским землям центров римского провинциального производства, расположенных ранее на значительном удалении. Выше говорилось об укреплении позиций знати в предшествующую эпоху и соответственно увеличении спроса на разнообразные предметы импорта, проникновение которых не могло не стимулировать и местное производство. Определить провинциальные центры ремесла и торговли, откуда поставлялись товары в глубь варварских территорий, значительно проще, чем конкретные пути, по которым они проникали. Устройство регулярной границы и лимеса, без сомнения, изменило сеть торговых путей прошлого, однако не могло не создать новых точек контакта. Их специфика определялась прежде всего тем, что вблизи границы сеть дорог пролагалась главным образом с учётом военных надобностей. О том, какие дороги примыкали к хорошо известной римской сети путей с другой стороны границы, можно только догадываться, однако, как показывает распределение археологических находок внутри свободных от римлян территорий, эти дороги были достаточно постоянными.

Из Колонии Агриппины на рейнской границе и Карнунта на лимесе продукты провинциального производства проникали, с одной стороны, в Тюрингию, в район между Везером и Эльбой и, с другой – в междуречье Одера и Вислы. К Висле, кроме всего прочего, вели пути по Днестру и Бугу. Из устья Одера товары проникали в Зеландию, на север Ютландии и в Скандинавию, куда вели также морские пути, шедшие вдоль побережья. Как установлено, по рекам товары продвигались не только вниз по течению, но и вверх, достигая при этом глубинных территорий. Важным посредническим звеном в торговле была до I в. н. э. Богемия, где скрещивались важнейшие торговые пути.

Известно, что торговля римских провинций и варварских земель была взаимовыгодной и многие племена имели специальную привилегию свободы посреднической торговли. Ею пользовались, например, хермондуры, занимавшие территорию к северу от верхнего течения Дуная до Тюрингии. Они вели торговые операции по обе стороны реки и даже проникали в глубь провинций до тех самых пор, пока Марк Аврелий не стеснил их свободу после вторжения квадов и маркоманов. Ряд германских племён поставлял в провинции продукцию своего хозяйства – фризы и батавы, например, переправляли в прирейнские области скот. В обратном направлении шли в больших количествах керамика, изделия из металла, предметы роскоши. Некоторые из них попадали во внутренние территории в составе захваченной добычи, хотя в I и во II вв. мирные отношения в приграничных землях были скорее нормой.

Контакты с романизированными территориями играли немалую роль в развитии древнегерманского общества, однако не меньшее значение имел сам факт политической стабилизации окружавших германцев земель, замыкание их в определённых границах. Это способствовало прекращению миграций и ускорило переход к большей оседлости племён, длившийся около двух столетий. В течение этого времени в жизни германского общества происходят важные сдвиги: развиваются земледелие и частная собственность на землю, резко возрастает плотность населения. Конкретные пути складывания крупных племенных союзов практически нам неизвестны, в частности из-за скудости источников, освещающих важный в этом отношении II в. Однако даже чисто теоретически союзы племён могли возникать лишь на основе более мелких родственных образований, связанных легендами об общем происхождении, территориальной близостью, совместными культовыми традициями.

При этом структура каждого подобного союза отличалась своими особенностями. Иногда племенные союзы поглощали не только этнически близкие, но и далёкие племена, которые могли иметь в пределах объединения разную степень самостоятельности. Как сообщают источники, нередко бывало, что внешне поглощённые мелкие объединения управлялись тем не менее собственными вождями и сохраняли сознание своей обособленности. Они обычно теряли древний этноним, и на них распространялось имя всего крупного объединения. Так появлялись новые этнонимы: алеманны («все мужи»), франки («свободные») и т. д. Некоторые крупные и известные племена и после II в. сохраняли свою самостоятельность и название: лангобарды, хатты, фризы, маркоманы. При этом они нередко старались укрепить свои позиции в новых условиях путём включения более мелких родовых групп. Сам по себе факт консолидации племён в крупное объединение не нов для германцев, однако до описываемого времени катализатором подобных объединений были миграции и военные походы. Раньше всего крупные племенные союзы возникли у восточных германцев; разноплемёнными были и войска Ариовиста и маркоманского вождя Маробода, захватившего в начале нашей эры земли кельтского племени бойев. Действительно новым теперь было то, что военные союзы племён возникали скорее как результат внутреннего развития общества и явились не следствием, а предпосылкой крупных передвижений народов и военных походов.

Конец относительному спокойствию на западных и южных границах римских провинций был положен маркоманскими войнами (166-180 гг.), в ходе которых Рим пытался устранить постоянную опасность, которая исходила от этого крупного племенного объединения. В начале III в. в движение приходит большая группа племён, называвшая себя новым именем алеманнов. Они появляются между Манном и Неккаром у лимеса и пытаются прорвать эту укреплённую линию, что им и удаётся к середине III в. Прорвав оборону римлян, алеманны укрепляются на «десятинных полях», а к середине IV в. атакуют границу на Рейне и переправляются через эту реку. Продвижение германцев становится необратимым явлением.